Кто такой трикстер в торе. Трикстер в ссср. Во-вторых, смех обычно рождается, когда человек спокоен, если он перевозбужден, то воспринимать комическое он не будет, или же смех вырвется у него нервный, непроизвольный, не веселый
ТРИКСТЕР (англ. trickster обманщик, ловкач), архаический персонаж ранней мифологии практически всех народов земли. Термин введен в научный обиход американским антропологом Полом Радином, впервые предпринявшим исследование архетипа трикстера в культурологическом анализе мифологии индейцев виннебаго. Впоследствии трикстер становился предметом исследования множества ученых философов, антропологов, культурологов, фольклористов, театроведов и др. К концу 20 в. в философии и культурологии трикстер был признан одним из основополагающих персонажей человеческой культуры.
Трикстер (в мифах разных культур воплощенный в Кролике, Вороне, Пауке и т.д.) отличается лукавством, хитроумием, коварством, жестокостью, способностью к трансформациям или перевоплощению. Он всегда одновременно творец и разрушитель, обманщик и жертва обмана. У него нет сознательных желаний, его поведение определяется инстинктами и импульсами. Он не знает ни добра, ни зла, хотя и несет ответственность и за то, и за другое.
Часто трикстер выступает под маской божества или полубога: египетский Сет, скандинавский Локи, греческий Геркулес и т.д. В подавляющем большинстве мифов трикстер «второй» творец мира; в определенном смысле он является комическим дублером культурного героя. Однако двойственность, амбивалентность заложена в самом трикстере и является его основополагающим свойством: он то остроумен, активен, находчив; то ленив, невежествен и глуп. Трикстер зачинщик распрей и конфликтов, которые навлекают унижения и побои на него самого. Иногда он даже меняет пол, что также имеет двоякое истолкование: во многих культурах половая травестия была символом пассивного мужеложства, но в шаманизме считалась одним из высших достижений шамана-мужчины. Любые действия трикстера не поддаются однозначной оценке, в том числе и этической, не укладываясь в рамки «положительного» или «отрицательного». Для него не существует ни моральных, ни социальных ценностей; он руководствуется лишь собственными страстями и аппетитами, и, несмотря на это, только благодаря его деяниям все ценности обретают свое настоящее значение.
Этот персонаж получил огромное развитие в традициях карнавальной культуры (травестия, ряженье, т.е. традиционные карнавальные приемы несомненно, суть продолжения способностей трикстера к превращению в разных животных и перемене пола); а позднее в театральной культуре Ренессанса, в частности в комедии дель арте (кстати, именно здесь особенно явственно в пластике персонажей сохранены гомосексуальные и бисексуальные особенности трикстера например, известные гравюры Ж.Калло).
Далее трикстеровская двойственность комедийных персонажей сохранялась в основном в народном театре уличном, балаганном и особенно кукольном (по одной из версий культурологов кукла всегда в определенном смысле есть воплощение трикстера). От трикстера ведут свою родословную традиционные персонажи народного кукольного театра разных стран: Петрушка, Панч, Пульчинелла, Гансвурст, Видушака, Карагез, Палван-Качал и т.д. Они несомненно обладают трикстеровской амбивалентностью, отсутствием нравственного абсолюта, плутовством, коварством, жестокостью и простодушием; склонностью попадать в дурацкие ситуации и при этом выходить из них победителем.
В литературной же традиции феномен трикстера развивался несколько иным путем. Если в прозе, особенно крупных форм, «наследники» трикстера представлены достаточно широко (скажем, средневековые Гаргантюа и Пантагрюэль Ф.Рабле; позднее Тиль Уленшпигель Ш.Костера и даже Швейк Я.Гашека и мн.др.), то в драматургии (а значит, и в светском театре) подобных героев не было на протяжении нескольких столетий. Развитие психологической направленности драматургии, стремившейся создавать объемные, но внутренне непротиворечивые характеры, привела к фактическому разделению единого образа трикстера на разные, условно говоря, «положительные» и «отрицательные» персонажи. Несомненно, это связано с традиционно признаваемой воспитательной функцией театрального искусства, призванного формировать высокие чувства и отстаивать нравственные идеалы. Эти традиции были одинаково сильны практически во всех эстетических направлениях постренессансного театра классицизме, просвещении, романтизме, сентиментализме, реализме, социальной драме. Пожалуй, только театральный символизм остался в стороне от настойчиво формируемого нравственного идеала; однако вся эстетическая и идейная концепция символизма была крайне далека от трикстеровской темы.
Однако с развитием новейшего театра, особенно постмодернистского (в частности, трагикомедии с ее нравственным релятивизмом) в сценическом искусстве вновь появляются персонажи, обнаруживающие свое родство с трикстером. Конечно, их характеры создаются совсем иными изобразительными средствами; тем не менее, в трагикомических и абсурдистских произведениях самых разных авторов встречается новое развитие темы трикстера. Один из самых любопытных и неожиданных ранних примеров новой драматургии Шарлотта в Вишневом саде А.Чехова , странное, почти бесполое существо, шут, не имеющий прямого отношения к развитию сюжета, но определяющий общую эстетику пьесы и в определенном смысле становящийся ее камертоном.
Наверное, мировому театру было насущно необходимым пройти через этап однозначных сценических амплуа, чтобы на новом витке своего развития вернуться к одному из важнейших архетипов нашей культуры амбивалентному трикстеру.
Татьяна Шабалина
(Trickster) — психологически обозначает бессознательные теневые тенденции амбивалентной деятельной переменчивой натуры.
«Встреча с фигурой трикстера может впечатлять любого культурного человека. Трикстер — предвестник спасителя. Он одновременно и сверхчеловек, и недочеловек, животное и божественное бытие, чьей главной и наиболее тревожащей характеристикой является его бессознательное. Именно благодаря ему трикстер отстранен от своих (очевидно, человеческих) собратьев, которые не устают указывать ему, что он пал ниже их уровня сознательности. Он настолько не осознает самого себя, что даже его тело не составляет с ним единства, а его руки борются одна с другой.
Так называемый цивилизованный человек забыл Трикстера. Он вспоминает лишь переносный и метафорический смысл его образа, когда, раздраженный своей несостоятельностью, говорит о судьбе, играющей с ним злые шутки, или о вещах заколдованных. Он совсем не подозревает, что его собственная скрытая и, очевидно, безвредная тень обладает такими качествами, опасность которых превосходит его самые ужасающие сны.
Из книги Зеленского В. Словарь аналитической психологии
(англ. trickster — обманщик, ловкач) в мифологии, фольклоре и религии — божество, дух, человек или антропоморфное животное, совершающее противоправные действия или, во всяком случае, не подчиняющееся общим правилам поведения. Как правило трикстер совершает действо не по "злому умыслу" противления, а ставит задачей суть игрового процесса ситуации и жизни. Не сама игра жизни, но процесс важен для трикстера. (Понятие трикстеров в культах вуду - всевозможные эшу).
Мифология
Божество-трикстер нарушает установления богов или законы природы, иногда злонамеренно (например, Локи) но при этом, как правило, добиваясь, пусть и неосознанно, какого-нибудь позитивного эффекта.
Часто нарушение правил происходит в форме различных уловок, хитростей (напр., у Эриды) или воровства. Трикстеры бывают хитрыми, или глупыми, или же могут совмещать оба этих качества; часто являются предметом осмеяния, даже будучи священными существами или выполняя различные культурные функции. Примером может служить священный Хейока, чья роль заключается в том, чтоб дурачиться и играть, и с помощью этого повышать самосознание и служить уравновешивающим механизмом.
Во многих культурах (напр., в древнегреческих, скандинавских или славянских мифах, а также в индейских историях), трикстер и культурный герой часто смешиваются. Иллюстрацией может служить Прометей в Древней Греции, укравший у богов огонь, чтобы дать его людям. Он скорее культурный герой, чем трикстер. Во многих североамериканских мифологиях Койот (у юго-западных индейцев) или ворон (северо-западные индейцы) также выкрал огонь у богов (звезды или солнце), но он более трикстер, чем культурный герой. Различие заключается в других историях, касающихся характеров этих персонажей: Прометей — Титан, тогда как Койот или Ворон обычно является шутником и проказником.
Архетип
Трикстер — это пример юнговского архетипа. В современной литературе трикстер сохранился как архетипический персонаж, не обязательно божественный или сверхъестественный.
В позднем фольклоре трикстер предстает как сообразительный озорной человек или существо, которое пытается противостоять опасностям и проблемам окружающего мира с помощью различных уловок и хитростей. Например, во многих сказках верховный правитель выбирает своей дочери жениха, устраивая различные испытания. Храбрые герои, принцы и рыцари не могут эти испытания выдержать. Тогда появляется простой бедный крестьянин, который с помощью своего соображения и ума без борьбы, каким-нибудь необычным способом, дурачит чудовищ, злодеев и избегает прочих опасностей. Таким образом, наименее желательный кандидат проходит все испытания и получает награду. Более современными примерами такого типа являются Багз Банни и Маленький бродяжка Чарли Чаплина
Современные трикстеры
* Братец Кролик.
* Воланд и его свита (Михаил Булгаков, «Мастер и Маргарита»)
* Остап Бендер (Илья Ильф и Евгений Петров «Золотой теленок», «Двенадцать стульев»)
* Робот Бендер из «Футурамы».
* Багз Банни.
* Эль-ахрейра, Принц кроликов, или Принц с Тысячей Врагов, трикстер и народный герой кроликов в «Обитателях холмов».
* Барт Симпсон из «Симпсонов»
* Мистер Микс-йез-пит-лик из «Супермена»
* Невозможный человек, безнравственный, непосредственный, меняющий форму инопланетянин из комикса «Фантастическая четверка».
* Джуниор из серии фильмов «Трудный ребёнок»
* Розовая Пантера.
* Кселлосс (также «Жрец-трикстер») из серии романов, манги и аниме «Рубаки»
* Рюук, синигами из манги, аниме, а также фильмов «Death Note»
* Кью из вселенной «Звездный путь».
* Джарлаксл из романов по вселенной Forgotten Realms.
* Капитан Джек Воробей из серии фильмов «Пираты Карибского моря»
* Капитан Малколм Рейнолдс из «Firefly» и «Serenity»
* Панург, герой романа Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль».
* Ньярлатхотеп в Мифах Ктулху описывается во многих историях как злобный трикстер.
* «Маска». Стэнли Ипкисс в маске бога Локи.
* Карагёзис, персонаж-бедняк в Греческом фольклоре. Пытается заработать деньги, дурача и обманывая остальных.
* Джек Мэри Энн, второстепенный народный герой, популярный в местной устной традиции валлийского района Wrexham.
* Морис Конши из романа Д. Фаулза «Волхв».
* Улисс Эверетт Макгилл из фильма «О, где ты, брат?».
* Эрик Картман, громкоголосый обитатель Саут-Парка.
* Энди Ларкин, маниакальный шутник из «Что с Энди?».
* Рэндл Патрик Макмерфи из романа К. Кизи «Пролетая над гнездом кукушки».
* Тассельхоф, кендер-воришка из цикла Dragonlance.
* Фред и Джордж Уизли из серии романов о Гарри Поттере.
* Вилли Вонка из книги Роальда Даля «Чарли и шоколадная фабрика» и одноименного фильма.
* Джарет, Король Гоблинов из фильма «Лабиринт».
* Доктор, главный герой британского телесериала «Доктор Кто?».
* Карлсон из произведения Астрид Лингрен.
* Джокер в фильме «Темный рыцарь».
* Скандалист (англ. Starscream) — персонаж культового мультсериала «Трансформеры».
* Доктор Грегори Хаус из одноименного сериала «Доктор Хаус».
* Наруто Удзумаки из серии манги и аниме «Наруто».
* Ичимару Гин — из аниме и манги «Bleach»
1. Введение…………………………………………………………………...…3
2. Смех…………………………………………………………………………...4
3. Психология трикстера….……………………………………………………7
4. Трикстер в современном мире и искусстве……………………………….10
5. Заключение………………………………………………………………….12
6. Список используемой литературы...............................................................13
ВВЕДЕНИЕ
Так кто же такой этот самый трикстер? Загадочная, архаичная фигура, без которой не обходится ни одной мало-мальски большой и важной истории. Шут и паяц, жрец и шаман, бог и культурный герой. Маску трикстера может носить любое существо, и в тоже время, это совершенно иное самосознание.
Изначально комическая фигура трикстера не была смеховой. Его главная функция была нарушение запретов. Позднее это нарушение переросло в игру, для уменьшения или предотвращение катастроф. Трикстер сам по себе разрушитель. Но это вовсе не делает его фигуру злодейской. Хотя в средневековье, все, что было связано со смеховой культурой, представлялось как происки дьявола.
«В средние века христианской Европы трикстер порождение дьявольского - дьявол трактовался как simian Dei, как «обезьяна Бога», его недостойный подражатель, трикстер, полишинель неба и земли». (цитата статьи Манина - Мифологический плут»)
Но давайте разберемся подробнее, кто же такой трикстер изначально, и кем он стал сейчас? Для этого нам необходимо понять его мотивы, психологию и так же, что такое смех, стихию которого воплотил для нас трикстер.
СМЕХ
Что такое смех и в чем секрет смешного?
Есть существенная разница между комическим и трагическим.
В древнем комедией называли все, что относилось к низу, к земному и противоположному возвышенному. Первые комедии современному человеку вовсе не покажутся смешными. И это правильно, ведь в них показывалась реальная жизнь, а она и считалась низкой. Все что было связано с физиологией, с телом, то и было комично. Быть голым это комично.
Современное понимание смешного в комедиях изменилось. Соотношение юмористических моментов примерно 1 к 2м, то есть мы почти постоянно над чем-то должны смеяться. А как можно смеяться над «Божественной Комедией» Данте? (не беру во внимание ее постановки и особенно последний корейский полнометражный мультфильм «Ад Данте», который по сути считаю неудачной пародией на великое произведение, и без должной подготовки и хорошего чувства юмора смотреть не рекомендую.)
Однако же действия трагедии, как древней, так и современной вызывают у нас одинаковые чувства: страх скорбь, или сопереживание героям. И не важно, будет это «Медея» Еврипида, «Гамлет» Шекспира, или совсем уж современный «Похороните меня за плинтусом» Павла Санаева.
Так почему трагическое универсально, а комическое культурно зависимо?
Комическое и смешное имеет несколько основных свойств:
Во-первых, оно зависит от человека, смешно только то, что мы привыкли воспринимать как смешное. Пейзаж не может быть смешным. А если и является таковым, то только из-за вызванных у нас ассоциаций.
Во-вторых, смех обычно рождается, когда человек спокоен, если он перевозбужден, то воспринимать комическое он не будет, или же смех вырвется у него нервный, непроизвольный, не веселый.
В-третьих, конечно же, смех социален. Даже в том случае, когда человек один и посмеялся над какой-то своей оплошностью, он смеется над ней, представляя ситуацию со стороны.
В-четвертых, нам всегда гораздо смешнее слышать или рассказывать о смешных ситуациях, а не видеть их. Если рассказчик имеет хорошее чувство юмора, наша фантазия всегда подыграет ему, а испытываемое рассказчиком возбуждение передаётся и нам. Смех заразителен.
Итак, феномен смеха описан - вопрос стоит в его сущности, зачем он нужен. В отличие от внешнего описания наблюдательность здесь не поможет, требуется понять (или придумать) механизм феномена, встроенный в реальный (в данном случае - социальный) мир.
«Жизнь и общество требуют от каждого из нас неустанного и настороженного внимания, позволяющего вникать в каждое данное положение, а также известной гибкости тела и духа, позволяющей нам приспособляться к этому положению. Напряженность и эластичность - вот две взаимно дополняющие друг друга силы, которые жизнь приводит в действие. А если их нет у тела? Это приводит к разного рода несчастным случаям, увечьям, болезням. А если их лишен ум? Отсюда всевозможные формы психических расстройств и помешательств. Если, наконец, то же происходит с характером, то мы являемся свидетелем глубокой неприспособленности к общественной жизни, нищеты, а порой и преступности. Обществу недостаточно раз и навсегда установленного согласия между людьми, оно требует от них постоянных усилий по взаимному приспособлению. Малейшая косность характера, ума и даже тела должна, стало быть, настораживать общество как верный признак того, что в нем активность замирает и замыкается в себе, отдаляясь от общего центра, к которому общество тяготеет. Однако общество здесь не может прибегнуть к материальному давлению, поскольку оно не задето материально. Оно стоит перед чем-то, что его беспокоит, но это всего лишь симптом, едва ли даже угроза, самое большее - жест. Следовательно, и ответить на это оно сможет простым жестом. Смех и должен быть чем-то в этом роде - видом общественного жеста.» (цитата из книги Анри Бергсон "Смех" (Henri Bergson "Le Rire", 1940))
Итак, что же получается? Смех в обществе это порицание несовершенства отдельного индивидуума, предмета, или общества в целом. Не вписываемого в общественные нормы. И это как раз то, что нам нужно!
Трикстер это нарушитель всеобщих норм. Трикстер смешон, потому как общество его боится, страшится его проказ, его действий, и для сдерживания трикстера в рамках, оно смеется над ним. Принижает его значение и относит к смеховой, низменной системе. Сам же трикстер этому не противится.
Мифологические трикстеры - это антагонисты культурных героев. Чаще всего братья или друзья, но иногда предстают по другую сторону баррикад и являются врагами.
Но мифологический трикстер, по сути, не является злом. Давайте рассмотрим его психологию.
ПСИХОЛОГИЯ ТРИКСТЕРА
Мифологические и эпические герои часто «ощущаются «лишенными психологии» - то ли от того, что, по Юнгу, они сами по себе суть порождения психики, манифестации бессознательных архетипов; то ли от того, что, согласно Фрейденбергу и Леви-Стросу, они не столько субъекты жизненных действий, сколько заместители когнитивных категорий.» (цитата из статьи Манина).
Трикстер же не таков, он нам во многом понятен. Более человечный, он часто становится героем сказок, легенд и приданий. Трикстер психологически наполнен, в нем постоянно происходит конфликт культурного с докультурным, низменного и высшего.
Ядром комплекса плута является ювениальность, то есть юность, но не то что мы понимаем под этим словом сейчас, а та древняя юность, когда дети только к 10 годам более-менее начинали говорить, а в 14 уже проходили обряд инициации и становились взрослыми. Трикстер, как раз вот такой вот вечный юноша от 10 до 14, не могущий войти в зрелый период, не отвечающий за свои поступки, интуитивен и игрив. Его чертой является так же склонность к путешествиям и сильная потребность в новых знаниях. Трикстер очень любопытен, и от этого он часто совершает роковые поступки. Локки хотел узнать, что будет, если Бальдр умрет, и он это подстроил. Локки хитер, к его мудрости не раз уже обращались ассы, но в тоже время у Локки множество знаний и сумбур в их применениях.
То, что мифологический плут это обманщик - знают все. Но суть не в его обмане, а в том, что трикстер один из первых владеющих языком. Он пользуется речью как оружием, для достижения своих целей. В этом его гениальность. Он управляет поведением партнера через язык.
Трикстер свободен от предрассудков и вечно стремится вперед. Это очень знакомо нам по переходному периоду юношества, «все законы и запреты нам нипочем». Вот и трикстер их нарушает, и тем самым в глобальных масштабах движет общество к прогрессу, к переосмыслению. Ведь не зря говорили, что правду, царю и королю мог сказать лишь придворный дурак. Шуты это те же трикстеры, не сдержанные на язык, они интригуют и говорят пророчества. Часто такие пророчества называют лжепророчествами, но это не совсем так. Трикстер обрисовывает путь, по которому герой может пойти, а может и избежать его. Пророчество, тут скорее предупреждение об опасности, а не злонамеренная подтасовка фактов.
Трикстеры, так же покровительствуют ученым. Локки, Сырдон, Ворон, Мефистофель и другие, все они учили человека и побуждали в нем страсть к познанию. Но трикстер в этой своей форме опасен, он наслаждается знаниями и в своем любопытстве и жажде может довести и до беды. В этой ученой эйфории он становится гебефренным психотиком, то есть уходит в себя, ведет себя как ребенок, не различает добра и зла, капризничает, проявляется нервозность, повышенная сексуальная тяга, гротескное изменение психики.
Из всего этого мы видим двоякую фигуру трикстера. С одной стороны он учитель и мудрое прорицающее и предостерегающее божество, с другой совершенный ребенок, причем ребенок избалованный и не признающий ни авторитетов, ни каких либо запретов. Из-за этого, понять намерения трикстера крайне сложно… почему он делает то, а не иное? Не потому, что так нужно, нет. Потому что он этого хочет, а вот причины его поступка кроются только в нем самом, так как он сам себе авторитет.
У Манина, многое объясняется через познание человеком языка и возникающих при этом трудностях. Он уверен, что все странности трикстеров, будь то дерущиеся сами с собой руки Вакдьюнкага, или неразборчивое бормотание Гермеса, даже хульная речь Ворона, связаны со становлением речи и расстройством или даже раздвоением при этом психики.
Как пример можно привести шаманскую болезнь. Человек ей подверженный перестает вести себя социально и ему приходится пройти через обряд посвящения(камлание). А в дальнейшем уже и стать шаманом.
То есть люди изначально выделяли отличных от них личностей с антисоциальным поведением и, или осмеивали их, или превращали в служителей культов. Все что необычно исходило извне, снизу или сверху.
Выходит, что фигура трикстера, порой была даже важнее верховных божеств, так как несла в себе понятную и в тоже время таинственную материальную ниточку к небу, к неизвестному. Трикстер - это связь с небесным.
Не зря Мефистофель говорил о себе как о «вечно желающем зла, и вечно творящем добро».
Это суть трикстера.
ТРИКСТЕР В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ И ИСКУССТВЕ.
Наверное, самым известным трикстером России является Жириновский. Непредсказуемый и неудержимый в словах, он отлично визуализирует главные черты трикстерства.
Но мне больше интересна не политика, а искусство, и тут мы тоже не можем обойтись без присутствия трикстера. Правда сейчас роль шутника и проказника трикстера сильно исказилась в силу культурных запретов и цензуры.
Но наиболее приближенными к древним трикстерами можно считать «Бивис и Бадхет», «Симпсоны» и «Сауз парк» в мультипликации, ну и ряд передач и сериалов подобного типа в игровом жанре вроде тех же «6 кадров» или более черное «наша раша». Это юмористические и сатиристические сериалы, кривым зеркалом отображающие окружающую действительность и, осмеивая, показывающие недостатки и проблемы общества. То есть они являют собой лишь одну из сторон трикстерства, это указание на отклонения от нормы и поучение через это правильному поведению в обществе.
Но также есть и более мягкие формы трикстеров, такие как второстепенные персонажи в мультфильмах и фильмах, несущие в себе комические стороны, разрушительные функции и образ прорицателя, направляющие главного героя, напоминающие ему о цели или задающие ее.
В мультипликации полнометражные классические фильмы не могут обойтись без вот такого вот персонажа. Давайте вспомним самые известные примеры в оскораносном «Короле льве».
В этом мультфильме задействовано много трикстеров, или групп трикстеров.
Первыми, конечно же вспомнятся комедийная парочка Тимон и Пумба, которые спасают жизнь принцу, воспитывают его в аморальных и антисоциальных лозунгах типа «Хакунаматата», то есть наплюй на все и живи в свое удовольствие, не делай себе проблем. Это довольно яркая черта трикстерства - а именно нарушение запрета. Симба принц и он должен нести ответственность за свое царство, за свой прайд, а он забывает об этой ответственности, отворачивается от нее по наушению трикстеров. Но в тоже время какими бы телесными и земными Тион и Пумба не были, они учат его таким вещам, которые по идее знать не должны. Вспомним сцену, где они смотрят на звезды, и Пумба дает научное их определение. Здесь это определение выглядит комичным, но только из-за того, что персонаж никак не мог об этом узнать, значит, это было озарение. И далее они первые говорят о том, что пришла любовь, и значит пришли и проблемы, и это их функция как трикстера, сказать о плотском, о низком, о возвышенном же говорят главные герои. Далее раскрывается и мотив страсти к путешествиям трикстеров, а именно Тимон и Пумба отправляются вслед за Симбой на земли прайда.
Еще один трикстер это Рафики- обезъяна-шаман, духовный проводник Симбы, открывающий ему глаза на суть вещей. Главный герой слеп и беспомощен, не смотря на всю свою силу и высокую ступеньку в пищевой и социальной цепочке. Без помощи трикстеров, без направления, он не смог бы увидеть и высшего, духовного, то есть встретиться со своим отцом и найти самого себя.
Функцию же рока берет на себя другая группа трикстеров, это гиены. Изначально они показаны нам антисоциальными, их не принимают и не понимают, но именно они наказывают Симбу, изгоняя его с земель прайда, именно они убивают Шрама за предательство. Гиены анархисты, но в мультфильме есть момент и прорицания, а вернее лжепрорицания связанный с ними. В начале на песне «Скар будет королем» мы видим четкую картину фашизма, марш гиен это апофеоз действия. И мы видим, к чему привела подобная диктатура. Опустошение. Смерть земли. Гиены тут еще связываются с огнем, а огонь во многих легендах связывался с богами трикстерами. Локки был богом огня, Кицуне - лисы оборотни Японии несут с собой огонь, лис Рейнар из французских сказок, Кутх ворон - сжигающий землю в охоте за мышами, и очищающий ее. И тут Гиены, живущие вблизи вулканов, и в конце появляющиеся из огня, это все указывает на их очищающие функции.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, я выяснила, кто же такой трикстер и в чем его особенность. Играющий юный и не отдающий себе отчета в своих действиях, незлонамеренный, любопытный и увлекающийся, вечно молодой герой, способный указать истинный путь через обман и ложь, вызывающий смех своей не социальностью и тягой к нарушению правил. Вот такой вот он мифологический трикстер. Каждая культура выявила своего мифологического плута, каждая эпоха по-своему воспринимала его проказы и пророчества.
Трикстер и сейчас актуальная фигура и изучение его глубинной психологии как знать, может быть поможет открыть человечеству еще не одну загадку, подсмотренную хитрым шутом у Бога.
Любовь Орлова в фильме Григория Александрова «Волга-Волга». 1938 год Киноконцерн «Мосфильм» / Fotodom
Трикстер мифологический и трикстер современный
Изначально трикстер — понятие мифологическое; в Новое время (также называемое модерностью) к нему восходят культурные роли плута, шута, вора, авантюриста, самозванца, юродивого и так далее. Однако, говоря о советской культуре, я возвращаюсь к термину «трикстер», чтобы отразить синкретический характер самых ярких ее персонажей. Если Остапа Бендера еще худо-бедно можно отнести к плутам (хотя его плутовство явно отличается от классических образцов хотя бы тем, что у него нет хозяина), а Беню Крика — к ворам (хотя, как и в случае с Бендером, артистизм здесь явно преобладает над прагматикой), то невозможно отнести к какой-то определенной категории эренбурговского Хулио Хуренито, Ивана Бабичева — изобретателя «Офелии»
из «Зависти» Олеши, Воланда со свитой — эдакого многоликого трикстера, Веничку из «Москва-Петушки»… Они очень разные, и при этом они все трикстеры.
Трикстеры XX века очень далеко отстоят от мифологического прототипа: часто они далеко не просты, а даже интеллектуальны, их трюки могут иметь социокультурное значение и так далее. Конечно, есть общие черты — амбивалентность, пребывание на границе между противоположными категориями и состояниями, создание своеобразной «криминальной» ситуации и существование внутри нее. Еще важная общая черта — это специфические отношения с сакральным. Американский исследователь Льюис Хайд верно отметил, что, если трикстер не соотносится с сакральным, он просто жулик.
Сакральный контекст новых трикстеров лучше всего описывается с помощью категории траты, введенной Жоржем Батаем. Трата всего ценного, всего авторитетного — это, с одной стороны, форма интимизации отношений с миром, а с другой — обретение свободы особого рода. Анархическое разрушение, свойственное трикстеру, — это ритуал обретения свободы, причем очень опасной свободы. Дмитрий Александрович Пригов, который, как я полагаю, вполне сознательно «ставил» себя как трикстера, часто повторял: в чем состоит моя функция? Чтобы явить свободу со всеми опасностями — «являть имидж художника, инфицировавшего себя свободой со всеми составляющими ее предельности и опасности». И ни в чем другом.
Всем известно, что именно в плуте формируются черты личности Нового времени. Плут — это первый тип, оторвавшийся от традиционных связей, полагающийся на самого себя, на свой разум, расчет и так далее. И глядя на советского трикстера, очевидно, что именно через него реализовывалась логика модерности в Советском Союзе. Официальная культура объявляла своего «нового человека» идеалом Нового времени. Но на деле он оказался картонным персонажем, совершенно не выдерживающим испытания временем. В «Зависти» Олеши есть новые люди — Андрей Бабичев и Володя Макаров, им противостоят поэт Николай Кавалеров и трикстер Иван Бабичев. Это все — версии модерности. Во второй части книги Олеша сталкивает их лбами и довольно искусственно приводит Ивана и Кавалерова к поражению — хотя логика текста свидетельствует совершенно о другом.
Сара Бернар в «Женитьбе Фигаро». 1873 год
Bibliothèque nationale de France
Советская популярность трикстера поразительна по сравнению с тем, какую роль ему отводит русская литература XIX века: на Западе мы видим обаятельнейших Труффальдино, Хромого Беса, Фигаро, Растиньяка — а в русской классике? Гоголевский черт из «Ночи перед Рождеством»? Хлестаков? Чичиков? За ними следуют уже отчетливо отрицательные герои Достоевского — Смердяков с Петрушей Верховенским. Советские трикстеры ХХ века на этом фоне смотрятся как суперзвезды, как бесспорные любимцы публики.
Русский XIX век не создал мощной фигуры трикстера в силу специфического для русской послепушкинской культуры противостояния индивидуализму. А трикстер, плут, и есть воплощение индивидуализма, поэтому в русской классике он дискредитируется. Толстовский Долохов — настоящий трикстер и одновременно мрачнейшая фигура во всей панораме «Войны и мира», рядом с которой можно поставить только Наполеона — воплощение крайнего индивидуализма в культуре XIX века.
Это негативное отношение, как ни странно, доходит до Булгакова. В «Собачьем сердце» плутовской индивидуализм резко снижается в фигуре Шарикова. Здесь традиция дискредитации трикстера утрирована настолько, что парадоксальным образом возвращает нас к мифологическим глубинам: Шариков полностью соответствует юнговскому (появившемуся через тридцать лет) определению трикстера как архетипа звериного в человеке.
Но почти одновременно с «Собачьим сердцем» (1925) Олеша пишет «Зависть» (опубликована в 1927-м), где Иван Бабичев — совершенно иной трикстер, артистично бунтующий против (мнимого) рационализма советского проекта. А еще раньше (в 1921-м) Эренбург написал «Необычайные похождения Хулио Хуренито», в котором трикстер-интеллектуал становится центром всей современной цивилизации.
Трикстер против цинизма
Почему фигура трикстера стала центральной для советской культуры? Это связано с цинизмом как реакцией на (советскую) модерность — феноменом, описанным философом Петером Слотердайком в «Критике цинического разума», но очень мало разработанным по отношению к советской культуре. Как следует из советской же литературы 1920-30-х, а потом и 1960-70-х, цинизм стал нормой выживания и массовым ответом на методичный цинизм власти. Галерея советских циников разнообразна и богата: от массового циника, борющегося за существование, в рассказах Зощенко и пьесах Эрдмана до трагического Пилата у Булгакова, от сатирически оплеванного Корейко
до опоэтизированного и романтизированного суперциника Штирлица.
Трикстер представляет этому цинизму, возможно, единственную альтернативу. Цель его игры — подрыв власти, не важно, символической или политической. Причем этот подрыв трикстер осуществляет через языки власти, выворачивая их наизнанку, доводя до абсурда, но ничего нового не выдумывая. В этом смысле трикстер — это выражение «власти слабых» (как назывались важное для диссидентства эссе Вацлава Гавела и важная для феминизма книга Элизабет Джейнвей).
Показательно, что в большинстве упомянутых мной произведений на первом плане — именно конфликт трикстера и циника: Остап Бендер vs. Корейко, Хулио Хуренито vs. цинизм различных политических доктрин, Воланд со свитой vs. москвичи, чей цинизм представлен как тривиализация цинизма Понтия Пилата, Веничка vs. Бог и ангелы как воплощение цинизма (помните последнее рассуждение Венички о том, что напомнил ему смех ангелов?), лиса А Хули vs. волк-оборотень Саша Серый, по совместительству генерал ФСБ («Священная книга оборотня» Пелевина).
Трикстер как оправдание цинизма?
Трикстер все же не только пародия на цинизм власти. Он реагирует и на противоположную вещь, на социальный цинизм обычного человека, который в советском государстве стал необходим для повседневного выживания. Этот второй цинизм трикстер возвышает, как бы избавляет от чувства вины, чувства стыда, незаконности. Ведь трикстер превращает цинизм выживания в спектакль, в шоу. В выживании самое главное — прагматика: что-то получить, продвинуться в иерархии и так далее. А трикстер прагматический эффект снимает. Остап Бендер охотится за сокровищами, однако, получив от Корейко миллион, он теряет смысл существования: прагматика оказывается Бендеру не нужна. Ну а Веничка отрицает прагматику сразу, полностью и демонстративно. Поэтому трикстерский жест самодостаточен как эстетическое произведение.
Трикстер в официальной культуре
Русская культура ХХ века предпочитает трикстеров утонченных, сложных, остроумных. И, конечно, пародирующих «культурного героя» — в лице советской власти и власти в широком смысле (если иметь в виду «Хулио Хуренито» или «Москва-Петушки»). Эта логика была усвоена даже соцреализмом. Рядом с героем, воплощающим власть, помещался трикстер: Меншиков рядом с Петром, дед Щукарь рядом с Давыдовым, Малюта рядом с Иваном Грозным. Эту связь иронически воспроизвел Булгаков в «Иване Васильевиче», поместив рядом с псевдо-Грозным — Буншей вполне убедительного вора Жоржа Милославского. Трикстеру с его синкретизмом находится место и в неофициальной, и в официальной культуре. Остап Бендер, несмотря на все трудности, существовал в официальном поле до 1948 года, когда очередная публикация романов была признана «грубой политической ошибкой» и «клеветой на советское общество». Но уже в 1956 году происходит возвращение Бендера; более того, вскоре с фильмом Михаила Швейцера (1968) он входит в широкий круг советских кинотрикстеров. Другие трикстеры официальной культуры — Василий Теркин, Костя-музыкант из «Веселых ребят», Стрелка из «Волги-Волги», Петр Олейников в различных киноролях.
Советская комическая культура многих властных персонажей превращала либо в дураков, либо в трикстеров. Героические Штирлиц и Чапаев в анекдотах становятся трикстерами. Широко известно, что, создавая Василия Теркина, Твардовский опирался на фольклорную традицию солдатских сказок, в которых солдат — это тоже трикстерский персонаж. Но трикстер, входя в официальную культуру, подвергается своего рода кастрации, и это видно в основной части «Василия Теркина». Когда же Твардовский пишет поэму «Теркин на том свете», он выводит своего причесанного героя из официальной культуры, и его трикстерский потенциал раскрывается в полном объеме. И то же самое происходит с персонажами, перемещающимися из кино в анекдот. Потенциал, который в них присутствует, но не акцентирован, реализуется в фольклорном жанре.
Макет книжной обложки. Иллюстрация Ореста Верейского. 1944 год
Российский государственный архив литературы и искусства
Разумеется, трикстеров немало и в других культурах. Но, как это часто бывало, в советской культуре всеобщие черты выразились в утрированной, почти гротескной форме: трикстеры у нас, пожалуй, важнее национальных героев. Допустим, в голливудском и британском кино много плутов, но чаще всего они именно плуты, как «Отпетые мошенники» Майкла Кейна и Стива Мартина, герои Роберта Редфорда и Пола Ньюмана или Макс Биалисток из «Продюсеров», как, впрочем, и многие другие. Хотя есть и исключения — грандиозный успех классического трикстера, а не просто плута Саши Барона Коэна тому пример.
Трикстеры по всему диапазону
Модернизм, а еще больше постмодернизм созвучны трикстерскому подрыву оппозиций, нарушению границ, языковой игре и тому подобному. Может показаться, что трикстеров в советском модернизме больше, чем в постмодернизме. Это не так: модернистские фигуры заметнее, но и в постмодернизме трикстеров предостаточно. Это и Веничка, и Гуревич из «Вальпургиевой ночи» того же автора, и пелевинская лиса А Хули, и, конечно, артистический проект Дмитрия Александровича Пригова, выстраивавшего образ современного художника как «программного» трикстера.
Поэт-футурист Алексей Кручёных. Фотография Николая Лаврентьева. 1965 год
Мультимедиа-арт-музей
В связи с Приговым возникает вопрос: можно ли трикстером назвать не культурного, а исторического, реального персонажа? Можно, но только когда его или ее поведение строится как художественный образ, иначе говоря, если мы имеем дело с жизнетворчеством, как в случае Алексея Кручёных, Даниила Хармса, Фаины Раневской, Николая Глазкова, Абрама Терца. То есть с художественным образом, лишенным прагматического эффекта. Во всех иных случаях налицо вариации цинизма. Даже (и особенно) когда утилизируются приемы из арсенала трикстеров (Жириновский).
Дмитрий Александрович Пригов. Фотография Германа Ровинского. 1995 год
Fotodom
Трикстер и циник в современном обществе
Глядя из сегодня на советскую культуру, мы понимаем, что именно циник, поэтизированный трикстером, и был человеком советской модерности. Этот тип сформировался тогда, но функционирует сейчас и сейчас определяет постсоветскую политику и постсоветское общественное мнение. Трикстерский юмор протестов 2011-2012 годов и «панк-молебен» Pussy Riot, неотъемлемый от протестного движения, свидетельствуют о том, что трикстер вновь становится востребован, когда цинизм власти, с одной стороны, невыносим, а с другой — непреодолим иными, политическими или социальными, методами.
Марк Липовецкий — доктор филологических наук, специалист по литературе постмодернизма, профессор Университета Колорадо (США). Совместно с отцом, Наумом Лейдерманом, написал двухтомный учебник по современной русской литературе, занимается изданием пятитомника Дмитрия Александровича Пригова.
Пост №3: Хранитель порога
Пост №4 - Вестник, Союзник, Перевертыш
Начнем с Трикстера
Трикстер - пожалуй, самый популярный термин из мифологии. Вы либо прекрасно знаете и без меня, что такое трикстер, либо и так догадываетесь, потому что слышали слово не раз. Но на всякий пожарный:
Трикстер (англ. trickster — обманщик, ловкач) архетип в мифологии, фольклоре и религии — «демонически-комический дублер культурного героя, наделенный чертами плута, озорника» божество, дух, человек или антропоморфное животное, совершающее противоправные действия или, во всяком случае, не подчиняющееся общим правилам поведения. Как правило, трикстер совершает действо не по «злому умыслу» противления, а ставит задачей суть игрового процесса ситуации и жизни. Не сама игра жизни, а процесс важен для трикстера. В художественных произведениях трикстеры часто выступают в роли антигероев. «Трикстер - ум без чувства ответственности».
Вот что говорит нам Википедия. Проще говоря, Трикстер - это персонаж-проказник. И самый известный трикстер всех времен - это Локи, скандинавский бог.
Зачем нужны трикстеры?
У Трикстера несколько функций. Во-первых , он как и Вестник работает катализатором - изменяет положение вещей вокруг, заставляет меняться окружающих, правда, не меняясь при этом сам. Трикстер нарушает привычный устоявшийся ход жизни, устраивая каверзы подставы, и далеко не всегда добрые, но и далеко не всегда злые.
Тристер амбивалентен, что значит - противоречив, одновременно и зол, и добр. Но не как Хранитель порога, который ни зол, ни добр, а сам по себе, а именно и зол и добр одновременно. Такой вот сложный персонаж.
Вторая задача Трикстера - смешить . Это безусловно комический персонаж, он шутит шутки сам и часто сам становится объектом ответной шутки.
И наконец, третья задача , прямо вытекающая из первых двух: Трикстер - эстественный, природные, так сказать, противник статуса кво , то есть текущего положения вещей, устоявшегося мнения о себе других персонажей. Трикстер опускает Героя и остальных с небес на землю, приближает недосягаемых богов к обычным людям, снижает пафос.
Как и Перевертыш, Трикстер меняет угол зрения Героя, обогащает, пусть и агрессивно, картину мира.
Трикстер - зло?
Да вот в том и дело, что нет. Трикстер - любимый герой публики, главный герой множества сказок всех народов мира. Трикстер - воплощение победы ума и ловкости надо грубой силой и властью. Тристер - это лис, обманывающий льва, заяц обыгрывающий волка, черепаха, побеждающая зайца в беге. Мы обожаем Трикстеров. Почему?
Потому что они противоречивы. Они добиваются нашей любви смелыми неординарными поступками и юмором, но остаются при этом несовершенными и не стесняются этого. Наоборот, они утверждают, что весь мир несовершенен, и это нормально. Мало ли что там цари и боги себе навоображали. Прицессы тоже какают.
В общем, Трикстер может быть Героем и Антигероем, может быть спутником и помощником Героя, может быть неоднозначным приспешником зла, который все обернет в свою пользу. Часто бывает, что Трикстер - вообще третья сила, у которой свои цели, и от которой достанется всем - и Герою, и злодею.
Одиссей - самый известный, наверное, Герой-Трикстер из мифологии.
Трикстеры в жизни
При подготовке к посту мне на ум пришли интернет-тролли, как воплощения современных трикстеров. Задача тролля - не доказать свою точку зрения, а вызвать у вас негативные эмоции. Тролли не спорят, они развлекаются, подначивая вас, обнажают ваши болевые точки. Как мы помним, троллей лучше не кормить, а сделать выводы - чем и почему вас задели высказывания тролля. И укрепить там защиту.
Это привер внешнего трикстера. Но гораздо полезнее уметь обращаться с внутренним трикстером, вернее отращивать себе его. Я не призываю сейчас становится интернет-троллем, но принятие на себя роли Трикстера может помочь Герою победить более сильного и могущественного злодея - да-да, с помощью смекалки и смеха! - или миновать Хранителя порога. Полезно побыть Трикстером, не забывайте об этом!
Женская версия Трикстера
У меня возникли некоторые проблемы с тем, чтобы припомнить известных трикстеров-женщин для иллюстрации, и я полезла в матчасть, чтобы разобраться с вопросом. Дело в том, что Трикстер амбивалентен не только в отношении добра и зла, но и в отношении пола. Трикстер очень близок Перевертышу, часто обе эти роли берет на себя один персонаж. Исторически, в сказках и мифах, тристеры частенько обладали признаками обоих полов - тот же Локи стал в свое время мамой Слейпнира, восьминогого коня Одина. Так что не стоит думать, что женщины обделены трикстерскими чертами. Просто их наличие сразу выводит героиню из разряда “хороших девочек”, а общественная мораль такого не любит.
Среди героинь Шекспира много девочек-трикстеров - например, Виола - главная героиня "12 ночи". Она не только не стесняется переодеться в мальчика (см. амбивалентность Трикстеров), но и вполне комический персонаж, высмеивающий гордую и пафосную Оливию.
Тень
И вот мы добрались до образа, который ближе всего к роли злодея. Но и здесь все не так просто. Начнем все же с очевидного.
Что такое Тень?
Это воплощение наших тайных страхов, подавленных чувств и мыслей, все, что мы загоняем вглубь себя, в надежде, что если мы не будем обращать на это внимание, оно само рассосется. Но это так не работает. Наоборот, в темноте и тишине подсознания Тень копит силу, растет, и может однажды прорваться наружу и даже захватить над нами контроль. Да она уже иногда взбрыкивает, когда вы глупо оговариваетесь или внезапно забываете сделать что-то важное - это ваша Тень подает признаки жизни. Она есть у каждого.
В историях Тень воплощается в злодея. Это самый простой выход - дистанцироваться от Тени. Объявить ее соврешенно отличной от вас сущностью. Снять с себя ответственность и отдать ее тому, кто “одет в черное, усат, грязно ругается”.
Чего-чего, а женщин-Теней в искусстве пруд пруди. Все feme fatale относятся к этому архетипу. И это не потому что, "бабы злые" в глазах авторов-мужчин, а потому что миф о сражении с Тенью повествует о схватке с собственной теневой стороной, в данном случае - с вытесненой Анимой, женской частью психики, которая будучи заброшена и задвинута на ндцатый план, может погубить героя.
Как победить Тень?
Самый главный секрет победы над Тенью - вывести ее на свет, перестать прятать источник Тени, разобраться в себе. За этим люди и ходят к психоаналитикам - понять, что с тобой происходит, понять, что корень проблемы внутри, а не снаружи.
В историях это воплощается в гуманизации Тени. Мы быстро приедаемся и перестаем верить в картонных чОрных властелинов. Мы наделяем злодеев человеческими качествами, делаем их противоречивыми, понятными, приближаем к себе.
Вы же знаете, что никто сам не считает себя злодеем. Злодей - это Герой или скорее Антигерой своей собственной истории.
Тень - не зло
Мало того, Тень сама по себе не зло. Также как Трикстер, Перевертыш, Хранитель Порога. Это словно бы заговор разных элементов и функций нашей психики. Так уж устроила эволюция, что мы развиваемся, растем, становимся лучше в условиях конфликта, соревнования, борьбы. И организм сам устраивает нам эту борьбу для нашего же блага.
Если Хранитель порога - это воплощение ваших неврозов, то Тень - это воплощение психозов, гораздо более серьезный противник. Да, организм может перестараться и в попытках усовершенствовать вас в сражении с самим собой - погубить.
Правила мифологической грамотности
Мифологическая грамотность нужна, чтобы не продуть битву самому себе. Правила простые:
Не кормите свою Тень, не загоняйте ее в глубину, где она окрепнет и сможет управлять вами. Практикуйте осознанность и внимание к самому себе. Дружите со своей Тенью, и она станет вашим союзником, укрепит вас перед вешними схватками. Короче, знайте самих себя, свои страхи, свои чувства и их причины. Не врите себе.
Не сражайтесь с Хранителем порога, решите его загадку и превратите в союзника.
Помните, что задача Перевертыша - расширить вашу картину мира. Это не двуличие, это многообразие.
Иногда сами становитесь Трикстером, чтобы победить более сильных противников ловкостью и умом. Смейтесь над собой сами, не важничайте, и тогда Трикстер будет против вас безоружен.
Прислушивайтесь к Менторам и умейте отличать ложных менторов от истинных. Ложные не дают вам даров, а сами их с вас получают.
Прислушивайтесь к вестникам - не упускайте возможности и зовы к приключениям.
Приобетайте союзников и помните, что самый главный враг - внутри вас самих.
И наконец, помните, что суть Героя - это альтруизм, жертва во имя других людей, самоотверженность и защита более слабых. Эгоизм превращает вас в Антигероя и ведет к проигрышу.
И еще одно важное заключение
Мы рассмотрели всех персонажей - Героя, Ментора, Хранителя порога, Вестника, Союзника, Перевертыша, Трикстера и Тень. Вы неоднократно могли заметить, что часто функции этих персонажей пересекаются или соединяются в одном человеке. Это нормально. Даже более того - это хорошо. Сочетание ролей делает персонажа глубоким, достоверным, неоднозначным. И наоборот, персонаж, ограниченный только одной функцией, только одним амплуа, становится картонным, одномерным, скучным и не вызывает сочувствия и доверия.
Так что, да - Герой может быть Ментором для кого-то, может внезапно становится Перевертышем или принимать на себя роль Трикстера. У него есть своя Тень, с которой он дружит или конфликтует.
Трикстер или Тень Джокер? Поди разбери! В то время как он, безусловно, сразу обе сущности.
Роли накладывают кое-какие ограничения на их носителя и регулируются работой неких правил, но они ни в коем случае не должны сковывать рост и развитие персонажа, то есть вас. Помните, вы - Герой, а Герой может примерять разные маски и обличия, даже его собственный “героизм” - маска, которую можно снять, потерять, приобрести. И это хорошая новость!
В следующий раз мы поговорим о самом “пути героя” и начнем разбор его структурных элементов.
___________________________________
Упражнение №5
Возьмите свою сказку - впрочем можно и любое другое произведение вообще - и попробуйте представить, что было бы, если бы Герой вел себя, как Трикстер. Как он тогда решил бы свои задачи?
Например: Золушка. Будь Золушка не послушной безответной доброй девушкой, а озорной, острой на язык оторвой, которая не стесняется переодеться в мальчика, если надо, как бы она повела себя в столкновении с мачехой? А при подготовке к балу? А при знакомстве и Феей-крестной? Как бы она завоевала Принца?
А теперь проделайте тоже самое с Тенью. Предствьте, что в сказке нет злодея. Что все проблемы Героя вызваны, спровоцированы, допущены им самим? Как изменится история?
